Шельпяков Сергей

Восьмая Мая

— Ну что, на счёт три? — Эмма стиснула ладонь Майки и приготовилась, подогнув ноги в коленях.
А если не усилится? Старая знакомая — аэрофобия — напялила на себя маску осторожности и попыталась её остановить. Если турбины откажут, что тогда?
Майка вытянула шею и посмотрела вниз, оценивая высоту на глаз. Высота её не пугала, но металлическая решётка внизу в случае падения не сулила ничего хорошего. Гоняя на байке, Майка всегда была готова превысить скорость и не думала об аварии, травмах или смерти, так почему здесь у неё мокрые ладошки и сердечные трепыхания? Потому что там всё под контролем, — не сдавалась аэрофобия, — руль в твоих руках, а что ты знаешь о турбинах? Майка мысленно примерила такую опасливость к аспектам современной жизни и поняла, что это тупик. Мрачная бездна, населённая всевозможными страхами и фобиями. Нельзя поддаться, нельзя отступить или эта бездна затянет в себя и уже не отпустит. Майка разозлилась, не понимая даже, на себя она злится или на свою фобию, потому что впервые смогла дистанцироваться от неё настолько, чтобы воспринимать как нечто отдельное. Впервые взглянула своим страхам в лицо и впервые их переборола. Она внутренне упёрлась, как могла, и с каким-то мстительным удовольствием затолкала свою аэрофобию в самую глубь себя и заткнула ей рот. Сразу стало легче и веселее, как будто солнце выглянуло из-за туч. Вот так-то лучше!
— … три! — услышала она голос Эммы и оттолкнулась ногами от края шахты.
Они неловко стукнулись головами в касках и провалились вниз на несколько метров. Воздушный поток усилился и подхватил их тела, разорвав сцепленные руки. Он поднял их почти до верха, потом ослаб и плавно опустил до середины трубы. Эмма распласталась в воздухе, раскинув руки и ноги в форме морской звезды, и Майка сделала также. С этой высоты уровень просматривался до самых эскалаторов, и она загляделась на открывшийся вид.
Внизу раскинулся настоящий игровой город. Кварталы одноэтажных построек прорезали разноцветные улочки с фонтанами и аллеи с низкорослыми живыми деревцами и скамейками. Тихоходный электротранспорт сновал по ним, объезжая открытые игровые площадки. И везде двигались люди, заполняя всё видимое пространство своим броуновским движением от которого рябило в глазах. Сверху это напоминало технологичный муравейник и давало представление, насколько огромен был сити-центр со всеми его уровнями.
Эмма что-то кричала, но мощный поток воздуха уносил слова вверх под несмолкающий рёв турбин. Впрочем, слова были излишни: раскрасневшееся лицо, счастье в глазах и рот до ушей говорили сами за себя. Прижав руки и ноги к телу, Эмма провалилась вниз и принялась безобразничать, кувыркаясь в воздухе на манер тряпичной куклы. Майка смотрела на это с улыбкой, но повторять не хотела, а продолжала спокойно парить выше.
Через положенное время восходящий поток воздуха начал плавно ослабевать, медленно опуская их вниз, пока они не оказались на решётчатом полу шахты. Когда гул турбин стих окончательно, толстая вакуумная дверь выхода коротко вздохнула и открылась. Они прошли несколько метров и очутились в тесной кабинке подъёмника, которая тут же тронулась вверх.
Эмма, усталая и счастливая, горячо дышала Майке в шею, навалившись плечом на стенку подъёмника. Прикрыв глаза, она слегка улыбалась. Движение подъёмника опять навеяло на Майку воспоминания о детстве: те же звуки, знакомая вибрация кабины... Пятнадцать лет как корова языком слизнула — ей снова было десять и голос отца «Как тебе, понравилось?» прозвучал совсем рядом.
Подъёмник замер в верхней точке и открылся в знакомый тамбур с тремя дверями. Они прошли в свою раздевалку и принялись вылезать из костюмов. Раздевшись, Майка открыла шкафчик и вытянула вешалку со своей одеждой. Эмма переодевалась рядом и Майка заметила, что макияж у подруги безнадёжно испорчен.
Она оглянулась, разглядывая своё лицо в большом настенном зеркале и сказала:
— Теперь первым делом краситься надо.
Эмма в нижнем белье вскочила со скамьи и тоже уставилась в зеркало, оставаясь одной ногой в лётном костюме. — Да, гримёрку искать придётся… но оно того стоило!
— Тебе так понравилось? — Майка улыбалась, глядя на взъерошенную подругу.
— Будь я кошкой, я бы сейчас мурлыкала…