Шельпяков Сергей

Восьмая Мая

— Пойдём, прыгнем, только там переодеваться надо.
Эмма радостно закивала и почти бегом направилась в сторону аттракционов. Майка пошла за ней, стараясь не отставать, чтобы не искаться потом в толпе.
Аэротруба была прозрачной, метров десять в ширину и высилась до самого потолка. Её было видно отовсюду, и Эмма шла напрямик, часто оглядываясь и поторапливая Майку выражением лица. Они пересекли огромную шахматную доску, нарисованную на полу, обходя фигуры высотой с человеческий рост — чья-то партия была закончена, и фигур на поле оставалось немного.
В аэротрубе парили три человека в лётных костюмах, сцепившись руками и балансируя в восходящем потоке воздуха на высоте нескольких метров.
— Пойдём, пойдём, — Эмма тянула её к рамке контроля. — Пока переодеваемся, они уже отлетаются.
Пройдя контроль и заплатив, они поднялись наверх с помощью специального подъёмника и очутились в небольшом тамбуре с тремя дверями. Одна дверь вела к шахте аттракциона и была сейчас подсвечена по контуру красным. Две другие были входами в раздевалки, и они зашли в ту из них, над которой светилось «СВОБОДНО» и оказались в комнате со шкафчиками и скамейками. В небольшой нише в стене зажегся свет и выпали два вакуумных пакета с одеждой. Воздух из них был откачан, и одежда в пакетах выглядела сморщенной как изюм.
— Ты ведь уже тут прыгала? — спросила Майка, глядя как Эмма ловко распечатывает пакет.
— Конечно, а ты разве нет?
Майка кивнула, вспоминая, как парила в такой трубе вместе с отцом. Это было давно, и теперь она понимала, что отец тогда искал границы её аэрофобии. Боязнь Майки летать оказалась довольно конкретной — она не доверяла любым летающим машинам. Она не боялась высоты и, наверное, могла бы даже по-настоящему прыгнуть с парашютом, если бы для этого не нужно было лететь на самолёте. Тот прыжок в аэротрубе не испугал её, и даже понравился, но повторить не тянуло, и с тех пор она не бывала на таком аттракционе.
— Спасибо, что согласилась со мной прыгнуть, я не ожидала, честно говоря. Думала, что Кира согласится, а ты откажешься. — Эмма, покряхтывая, влезала в костюм. — А вышло наоборот. Но ведь классная штука! Как по мне, так это может даже лучше, чем секс!
Майка видела краем глаза, что Эмма смотрит, явно ожидая, что она скажет, но только неопределённо пожала плечами. Ей было грустно от детских воспоминаний и хотелось немного помолчать.
— Ты не думай, я не корова бесчувственная, помню я про твою аэрофобию. Но, это же не на самолётах или коптерах летать.
Майка молча переодевалась, не зная, что тут можно сказать. Взбудораженная Эмма не утихала:
— Живут же люди с аэрофобией и ничего! Многие летать боятся.
— Люди боятся не летать, люди боятся падать, — сказала Майка с грустной улыбкой и дальше они переодевались молча.
Полностью экипированные, они вышли в тамбур и массивная дверь, ведущая к аэротрубе, распахнулась с неожиданной для своих габаритов лёгкостью, приглашая на аттракцион. Они двинулись по короткому коридору, толкаясь и посмеиваясь над своим видом — похожие на велосипедные дырчатые каски с прозрачными забралами, мятного цвета костюмы на молнии, ботинки и перчатки, составляющие одно целое с костюмом.
Коридор быстро кончился, и они упёрлись в точно такую же дверь с закруглёнными углами. Автоматика проверила их готовность, и дверь всхлипнула, отмыкаясь, а сверху зажглась зелёная надпись «ГОТОВ».
За дверью было светло и ветрено, как на крыше небоскрёба. Где-то внизу ровно гудели турбины, нагнетая воздух, который создавал необходимое давление в прозрачной трубе и исчезал в потолочном воздухозаборнике. Шахта аэротрубы призывно раззявилась прямо по центру, ожидая их прыжка.
Эмма уже стояла у самого края, переминаясь в нетерпении. Майка подошла и вытянула руку ладонью вниз, ощущая напор воздуха из шахты. В момент прыжка этот напор должен был резко усилиться.