Шельпяков Сергей

Восьмая Мая

Сделав над собой усилие, она мысленно задёрнула шторкой страшные видения, отгородилась от них, убеждая себя в том, что она сильнее. Они не исчезли от этого, но смазались и потеряли свою остроту, продолжая маячить гротескной тенью где-то рядом. Они вели себя смирно, не лезли грязными лапами на чистое мысленное пространство, и она решила, что пока и так сойдёт, а дальше видно будет.
Майка взяла стакан и начала медленно пить воду, разглядывая продукты в холодильнике. На стекле холодильной двери светился список доступных вариантов завтрака. Надо было только выбрать. Она несколько раз перечитала меню, но не смогла сосредоточиться. Информация просто не доходила. Заставить себя не думать о пережитом оказалось трудно. Несмотря на все приложенные усилия, мысли по-прежнему крутились вокруг событий кошмарной ночи. О том, что мучило совсем недавно и доставило столько неведомых ранее страданий, невозможно было забыть вот так просто по щелчку пальцев.
Она поставила стакан обратно в диспенсер и наугад выбрала завтрак. Контейнеры в холодильнике пришли в движение, меняясь местами. Те, что были необходимы для выбранной комбинации, перемещались к пищевому терминалу и выстраивались в нужной последовательности. Кухня пощёлкала чем-то внутри себя и принялась деловито готовить, а Майка вернулась в комнату, открыла окно и облокотилась на подоконник.
Солнце на улице пекло так, словно была не весна, а самый разгар лета. Сочетание солнечного тепла с шумом прибоя от «живых обоев» навеяло мысли о пляже. Общественный пляж вокруг искусственного озера неподалёку был одним из лучших в городе. В этом году она ни разу там не была, хотя дневная температура уже позволяла, и воду наверняка подогревали. Может, сходить сегодня? Ночные события подпортили настроение, но это была возможность отвлечься от них, и ей хотелось ухватиться за эту возможность, как утопающему за спасательный круг.
Вялые мысли в голове разогнала мелодия входящего вызова.
Майка взяла из прикроватной ниши браслет коммуникатора. Лицо Толика, стилизованное под морду животного, раньше всегда вызывало у неё улыбку, но сейчас это не сработало.
Сев на кровать, она жестом отключила видео и коснулась браслета.
— Слушаю.
— Привет, Мар! Хватит скрываться, я начинаю забывать, как ты выглядишь! — голос Толика был полон энтузиазма.
— Привет. Чего ты с утра прорезался?
— У-у-у, какая ты сегодня… неприветливая. Разве утро? Бросай хандрить, посмотри, погода какая! — Толик замолк, слушая её молчание, потом притворно-тяжко вздохнул и продолжил: — Ну, хорошо, ты не в настроении. Тогда сразу к делу. Я тебе девайсик могу достать, о котором ты давно мечтала. Для байка твоего. Помнишь, искала тогда? Так вот, если хочешь его себе заиметь, то надо нам сегодня в Старом городе встретиться.
Майка слушала Толика рассеяно и без особого интереса, но на последних его словах навострила уши и насторожилась. Толик, байк, Старый город, жёлтый футляр с «примочкой» — цепочка ассоциаций зашвырнула её в самую гущу ночных событий, напомнив подробности сна, которые она вроде бы забыла, но, оказывается, помнила все. Кошмарный сюжет развернулся с новой силой, погрузив её с головой в ночные переживания. Майка уже не слушала Толика, она сбросила вызов и пустым взглядом уставилась в никуда, напряжённо к себе прислушиваясь. После всего случившегося собственному организму нельзя было доверять, и она ждала подлянки в любой момент.
Её пугали не картины ночного кошмара, а чувства, которые она при этом испытывала. Но теперь к ним добавилась ещё одна боязнь. Она боялась новой панической атаки. Пережитое ощущение близкой смерти калёным железом отпечаталась в мозгу, оставив своё горящее клеймо где-то на уровне подсознания.
Эта новая боязнь перекатывалась и гремела в голове как кирпич в железной бочке. Питаясь её страхами, она росла и крепла, отодвигая на задний план всё остальное, пока не переросла в полноценную паническую атаку. Зацепившись за сердце, неуклюже ворочаясь в груди, она сжимала горло и душила, вгрызаясь в мозг. Нервная система включила древний инстинкт «беги или сражайся», наполнив кровь гормонами стресса. Организм взбудоражено приготовился защищаться от неведомой опасности, задействовав на максимум все свои резервы. Но сражаться было не с кем, а бежать можно было только в одно место…